Их было шестеро! Самых крепких и выносливых! Стойких героев, что несмотря на позднее время, все еще не покинули вечеринку! Всю еду уже давно убрали, ибо есть ужа давно никто не мог. Зато теперь приятели коротали время за доброй кружкой эля и партией в Планарный Покер – самую сложную карточную игру Эндиона.
-Гну!
-Сегодня третий день недели, а я сижу лицом к северу! А значит все умертвия теряют два уровня!- самодовольно заявил Вилли, выкладывая на стол свою зеленую принцессу фейри.
-Эй, эй! Полегче!- раздался громогласный голос Грома.
-Мы же договорились играть без условных!
-Ой, ладно... Такой расклад портишь!
-Вилл, леди Раниэль только учится играть, потому мы договорились играть по простым правилам. Давай все же не будем усложнять.- рассудительно заметил Илиор. Он в этой компании был самым серьезным, и наверное, до определенной степени – самым грустным. То и дело бросая взгляд на Риккардо и Раниэль. На парня, слегка ревнивый, а на девушку, как ему казалось приветливый. Он вообще весь вечер пытался любезничать с охотницей.
-Милый, ну что, ты закончил ходить? – Талки, относительно симпатичная гномиха с рыжими волосами, ткнула своего паря – худого и длинного волшебника в бок, от чего тот издал не поддельный «Ой»! Все таки парочка была немного странная, но от того, кажется, не менее умилительная.
-Да, да... Закончил. Только карту еще возьму... Что-то мне не везет сегодня.
-Зато в любви повезет! Да тебе уже, кажется свезло!- подмигнул волшебнику Риккардо, держа в одной руке собственный карты, а другой обнимая сидевшую рядом эльфийку за талию. Вечер казался ему буквально «волшенбным». Все проблемы как-то поблекли уходя на второй а то и третий план. Хорошая еда и выпивка, веселая компания, и интересная игра. И самое главное, сидевшая рядом Раниэль. Она сразу ему понравилась, когда он ее только увидел в подземелье. Спокойная и рассудительная, быть может немного наивная, и такая добрая и нежная! И уже на первом же привале, он размышлял о том, как бы получше подружиться с ней, но никак не подворачивалось удобного случая. То они с Лукасом отправились искать Эсмиральду, то истерика барда и бесконечные переходы. А потом симпатия вдруг переросла в нечто больше, и сердце парнишки стало биться заметно сильнее, каждый раз когда она была рядом с ним. Да-да, это случилось в тот момент, когда он очнулся от своего волшебного сна, когда они впервые поцеловались. Ну или оно его поцеловала, но что это меняло? А после гробницы так и вовсе все пошло отлично. И теперь, когда он явственно чувствовал, что тоже ей нравится, душа его пела.
-Раниэль, так ты говорила, это твое первое приключение? Как ты вообще решилась, а? – спросила эльфийку Тилки, перекладывая в руках карты.
-Так, я пожалуй нападу на твоего дракона, Рик!
-Ты что? У тебя никаких шансов! Огненный дракон в фазу огня!- отозвался Риккардо, с уивлением глядя на гномиху.
-Хех, а что на счет огненной пикси!
-Грешные магистры! Ран, она меня обижает! – с деланной обидой произносит он и поворачивая голову к своей девушке.
-Похоже в картах, мне тоже не сильно везет сегодня,- усмехается он, засмотревшись на ее нежные черты лица, и на миг вспоминая безобразный шрам, что подарил ей Король Костей. Хорошо что все прошло, подумал он, и не в силах сдержаться, нежно касается губ девушки в легком поцелуе.

Услышав, что игра идет по простым правилам, Ран фыркает от смеха. Ей кажется, что всего вина, что еще осталось в подвале у трактирщика, не хватит, чтобы разобраться в хитросплетениях этого странного развлечения. Драконы, пикси, умертвия, теряющие какие-то уровни – от этого всего голова начинала кружиться, и Ран прячет улыбку за кубком вина, когда подносит его к губам, чтобы сделать еще один глоток. Да и не очень-то ей надо разбираться в картах, ведь большую часть времени она проводит в лесу со своей Шебой, выполняя небольшие поручения, сопровождая редких путников, которым нужен проводник, или навещая свою многочисленную родню. Зачем ей уметь играть в карты, если на многие мили нет ни одной живой души, кроме медведицы, которая вряд ли составит ей компанию в таком деле?
Впрочем, несмотря на то, что Ран больше привыкла находиться в одиночестве, с недавних пор она все же успела оценить, как бывает хорошо, когда рядом есть кто-то, на кого можно положиться. Сначала сэр Лукас завоевал уважение и безграничное доверие охотницы, проявив мужество и отвагу и не единожды приходя на помощь, затем симпатию вызвала Эсмиральда – чуть взбалмошная, но все же добрая и отзывчивая цыганочка, и даже вредная Изабелла сумела пусть и не до конца, но все же стать «своей» для эльфийки. А потом появился Рик. Он просто вышел из сумрака там, в тюремном коридоре, где Ран с Изабеллой ожидали своей участи, спас их, да так и остался рядом, без всяких обещаний о вознаграждении и клятв в верности. И хотя парнишка явно не упускал своего, обшаривая каждый сундук по дороге, все же он всегда оказывался рядом, когда это было нужно, и приходил на помощь. Постепенно взгляд Ран все чаще задерживался на Риккардо, когда она была уверена, что этого никто не видит, и хотя он ей очень нравился, все же воюя с нежитью в гробнице Короля ей было как-то не до этого. Лишь только когда Рик потерял сознание, погрузившись в какой-то странный сон, а Гай предложил его поцеловать, Ран не стала раздумывать – просто взяла и сделала это, на несколько мгновений отключившись от враждебной обстановки и совершенно не обращая внимания на присутствие всех остальных. Вспомнив об этом, Ран снова улыбается, а, почувствовав, как Рик обнимает ее за талию, кладет ему голову на плечо. Сидящий напротив Илиор окидывает их странным взглядом, явно не слишком одобряя ее выбор, но Ран это совершенно не волнует, к тому же ее отвлекает Тилки своим вопросом.
- Я просто не знала, на что соглашаюсь, - со смехом отвечает охотница. Гномиха уже в курсе подробностей их похода, так что нет смысла что-то утаивать. – Если бы мне кто-то заранее сказал, какие ужасы нас ждут в гробнице, то я ни за что на свете не согласилась бы… - Ран замолкает, бросая быстрый взгляд на Рика и думая о том, что не возьмись она за эту работу, то и не встретила бы его, и сразу же исправляется: - Хотя нет, знаешь, Тилки, я бы, пожалуй, все равно согласилась.
Гномиха понимающе усмехается и подмигивает ей, игра продолжается, и Ран, выпрямившись, протягивает руку, чтобы взять карту с огненной пикси и получше ее рассмотреть. Рик деланно возмущается своим проигрышем, и улыбающаяся охотница поворачивается к нему. Несколько мгновений они просто смотрят друг на друга, а потом Рик наклоняется к ней и целует, и Ран ласково касается ладонью его щеки, отвечая на поцелуй. Где-то совсем рядом с грохотом падает стул на пол, когда Илиор резко поднимается на ноги и бросает несколько отрывистых слов на эльфийском, а затем быстро покидает таверну, но Ран по-прежнему не обращает на сородича никакого внимания. И когда за эльфом с громким стуком захлопывается дверь, охотница нехотя отрывается от губ Рика и тихо произносит:
- Кажется, наша гулянка закончилась. Как насчет того, чтобы продолжить ее в другом месте, но только вдвоем?

Голова кружилась, и отнюдь не от выпитого, хотя, наверное, оно тоже вносило свою лепту в происходящее. Кто же знал, что целоваться – это так волнующе? Особенно, когда открыв глаза, ты видишь в ее затуманенный взор, и понимаешь, что твой ничем не отличается. Чувствовать ее горячие губы, соприкасаться языками, ощущать, как тело наливается теплом, а внизу что-то шевелится. Сами понимаете, что именно.
Серьезно, мне доводилось видеть полуобнаженных девиц и даже совсем нагих, пляшущих на столе, или в свете костра, и это меня возбуждало. Но в такие моменты, все, что я чувствовал – это желание. Да, я никогда не был с девушкой, хотя вряд ли бы признался в этом вслух. И в те моменты, мне, конечно же, чертовски, хотелось оказаться в объятиях тех самых девиц, но пока я обходился без этого, занимаясь самоудовлетворением. И в конце, кажется, понимал, что мне уже вроде ничего и не хочется. И оставалось только гадать, а что собственно было бы, если бы в тот момент я был с ними? Впрочем, на тот момент я еще ни разу не влюблялся по настоящему!
Еще была Лиин, бездомная девчонка, что я подобрал на улице, и предложил ей работу. Она мне нравилась, мне нравилось проводить с ней время, обычая всяким трюкам. Но то ли она была слишком молода, или я не знаю почему, но моя симпатия не была окрашена «желанием». Быть может, будь у нас больше времени, что-то бы изменилось. Хотя?
Я ведь знаю Раниэль без малого, два дня! Выходит, времени особо много и не надо, но сейчас совершенно очевидно, что я ее хочу. И все таки, есть какая-то разница, между желанием по отношению к танцовщице, и девушки что сидит рядом. И разница эта подобна пропасти, дно которой достает самого ада! Ох, только не надо, я знаю, что вы сейчас скажете! Ты же не целовал тех самых девиц! Ну да, не целовал. Зато несколько раз, за два дня, оказывался прижатым к буферам Эсмиральды. И вот же странно, с одной стороны, это было где-то приятно. И мне начинало казаться, приложи я некоторые усилия, и все могло бы сильно усугубиться. Но почему-то мне этого не сильно хотелось. Возможно из-за волнения и страха, кто знает?
Хотя нет, сейчас я волнуюсь много больше, а уж как мне страшно, словами не передать! Страшно, если я начну спешить или что-то вроде этого, то только все испорчу. Но разница в том, что сейчас я, кажется, не могу этого не делать. Мне достаточно соприкоснуться с ней рукой, чего уж там говорить о поцелуе, и я буквально начинаю пылать! Грешные Магистры, мне сейчас для этого достаточно просто чуть-чуть пофантазировать! Разницу чувствуете? Нет? Хорошо, объясню по другому. Когда я вижу танцовщицу легкого поведения, у меня возникают желания трахнуть ее. А с Раниэль мне хочется заняться любовью. Я конечно, наверняка не знаю, есть ли между этими вещами разница, но интуитивно кажется – есть. Впрочем, трахаться мне доводилось, даром, что это была не девушка. И как я тогда на это согласился, ума не приложу. Впрочем, согласится мне помог адреналин, ведь это было для дела! А как дошло до дела – алкоголь. Не молодой барон, похоже, хорошо знал что делает. Впрочем, мы отвлеклись...
Проще не думать вообще ни о чем, но темные магистры! Теперь я, по крайней мере, понимаю фразу, «я растворился в твоих глазах». Я, даже, не замечаю взглядов, что точно сверлят нас с немалых любопытством! И вообще ничего! А мои мысли уносятся из зал в номер. Я буду там с ней наедине, там ведь наверняка только одна кровать! Паника! Что я буду делать? Рядом с ней я просто взорвусь от возбуждения! А если она заметит?!
Грохот табуретки, и гневные выкрики на незнаком мне языке происходят где-то на периферии восприятия и моего сознания, сейчас как-то не до этого. В голове и так полный шквал от происходящего. А ее нежная ручка, касающаяся моей щеки, заставляет меня таить! Я уже некоторое время как набрался смелости, и робко поглаживаю ее по коленке. Как же не вовремя я начал сбавлять обороты, и алкогольный хмель начал меня отпускать, сменяясь совсем иным опьянением! Кажется, алкоголь помогает! А то, растерял я всю храбрость, кажется...
Стук двери, и охотница разрывает поцелуй. Я поворачиваю голову и непонимающе смотрю на опустевшее место Илиора, и валяющийся на полу табуретку. Смущенные взгляды остальных удивляют не меньше, но проблеск понимания приходит довольно быстро. До меня, наконец, доходит то, что наверное все заметили уже давно, и только я – тормоз, все это время не замечал. Он ведь ревновал! Ревновал ко мне, ревновал эльфийку, которая, вопреки всему, предпочла сидеть рядом со мной, положив голову мне на плече! И это приятно, чертовски, приятно! Она выбрала меня! И одновременно, как-то немного тревожно. Но ее шепот заставляет забыть обо всех тревогах, и даже страхе. А вот волнение становится как-то уж совсем невыносимым, и я кажется краснею как рак. Впрочем, и верно и так давно уже красный, так что вряд ли кто-то заметит.
И я хватаю свою едва тронутую кружку эля и принимаюсь пить, пока та не опустела. То ли что бы промочить вдруг пересохшее от волнения горло, то ли потому, что поспешил сказать, что мне не страшно? Тут я еще и неловкое молчание за столом успеваю заметить, мне точно надо памятник поставить!
-Поздно уже, ребята. Отличный был вечер, но мы все таки очень устали сегдня. Доброй ночи!
Это заставляет всех вздохнуть с облегчением, буря миновала, так толком и не начавшись, а неловкость сменилось прощанием. И мы наконец смогли покинуть общую залу, и подняться по скрипучей, деревянной лестнице на второй этаж.

После ее слов Рик почему-то меняется в лице, хватается за кружку с элем и  пьет так жадно, словно только что пересек Ржавую пустыню, не имея при себе ни капли воды. Ран окидывает парня слегка недоуменным взглядом, затем все же отворачивается и смотрит сначала на захлопнувшуюся за Илиором дверь, а потом – на опрокинутый стул. Хозяин таверны явно напряженно замер за своей стойкой, не ускользают от внимательных глаз охотницы и как-то резко подобравшиеся партнеры Рика по игре. Они не знают, что бояться нужно вовсе не эльфа, позволившего себе эту безобразную выходку, и Ран улыбается, затем медленно прикрывает глаза, словно говоря: «Все хорошо, не волнуйтесь». Тинки тут же пихает своего мага локтем в бок, чтобы тот перестал таращиться на них с Риком, а заодно и вытащил из рукава спрятанную под шумок карту. За столом снова воцаряется относительно легкая атмосфера, и даже хозяин постоялого двора перестает сверлить их компанию тяжелым взглядом, но все же что-то уже не так, и желание покинуть общий зал все больше усиливается. Ран не привыкла к шумным гулянкам вроде этой, сначала это было интересно и весело, но сейчас ей уже хочется покоя. Компания все еще сидит за столом, допивая вино и негромко разговаривая, а Ран смотрит, как мальчишка, помогавший хозяину обслуживать посетителей, поднимает стул с пола и уносит кружку, из которой пил эльф.
Бедный, глупый Илиор, он выбрал совсем неподходящее время, чтобы напомнить ей о том, что она принадлежит к другой расе, и Рик не заслуживает ее внимания. Ее сородич, впрочем, как и все остальные, кто здесь находится, даже не подозревают, что кроется за веселым рассказом Рика о приключениях в гробнице. Они не знают, какой артефакт им удалось добыть и каково его истинное назначение, не знают, что могут завтра проснуться и обнаружить, что их привычный мир изменился до неузнаваемости, и не подозревают, какая опасность таится в Гринвуде. А она, Раниэль, уже знает. И это знание заставило ее взвалить на свои плечи совершенно непосильный груз, который ей сейчас просто не с кем разделить. Она сама отпустила Эсмиральду, не захотев подвергать ее опасности, не стала просить Изабеллу остаться и не сумела убедить Лукаса побыть рядом, когда он так нужен. Но дети Силанны все были фаталистами, а отец научил Ран не отступать, с честью принимая свой жребий, и хотя сейчас ей страшно подумать, что может преподнести завтрашний день, охотница просто проживает эти минуты, пряча тревогу за веселой усмешкой. Осталось не так уж и много, всего одна ночь, ей уже ничего не успеть – не поговорить с родными, не пройтись знакомыми тропами по Великому лесу вместе с Шебой, не увидеть ночное небо с привычным звездным рисунком. Все, что у нее сейчас есть, это Рик – веселый парнишка, который заразительно смеется и замечательно целуется, и если завтра все же случится какая-то катастрофа, Ран совершенно точно уверена, что, отправляясь в чертоги Силанны, она не будет жалеть о том, что разделила с ним свои последние минуты.
Наконец, даже самые стойкие гуляки начинают расходиться, и Ран тоже встает из-за стола. Гномиха снова ей подмигивает, затем берет со стола непочатую бутылку вина, каким-то чудом уцелевшую до сих пор, и вручает охотнице. Ран машинально улыбается, забирает бутылку и кивает всем на прощание, после чего направляется к лестнице, ведущей на второй этаж. Деревянные ступени ужасно скрипят даже под ее легкими шагами, а на втором этаже оказывается очень темно, и они с Риком почти наощупь разыскивают свой номер. Это небольшое приключение заставляет тревогу перед неясным будущим слегка отступить – Ран молода даже по человеческим меркам и долго хандрить просто не в состоянии, а потому спустя какое-то время в полумраке коридора раздается ее тихий смех, когда они с Риком начинают препираться, разыскивая нужную дверь. Она уверена, что их номер самый последний по коридору, возле окна, и решительно толкает дверь, ежесекундно ожидая, что в темноте сейчас раздастся недовольный голос какого-нибудь постояльца. Но опасения напрасны – в номере пусто, и даже если она и ошиблась, то они все равно могут здесь переночевать. Обстановка довольно скромная – стол, пара стульев, подставка с кувшином для умывания и кровать. Оглядываясь по сторонам, Ран складывает в углу свой заплечный мешок, затем отправляет туда же и оружие, после чего слегка поводит плечами, чувствуя непривычную легкость.
- Какое счастье, - тихо произносит она, - я уже и не думала, что когда-нибудь избавлюсь от этой тяжести.
Подхватив бутылку с вином, Ран подходит к окну – мягкая, теплая ночь укрыла своим покрывалом город, на небе царит полная луна в окружении россыпи звезд, а в воздухе разливается медовый аромат маттиолы.
- Как же здесь хорошо, - все так же тихо произносит эльфийка, вдыхая благоухающий ночной воздух. Прямо под окном обнаруживается крыша террасы, примыкающей к первому этажу, и Ран оборачивается к парнишке. – В такую ночь нельзя спать, - усмехается она в темноте. – Идем.
С этими словами она выбирается из окна и спустя мгновение усаживается на крышу террасы, прижавшись спиной к стене дома. Ожидая, пока Рик присоединится к ней, Ран открывает вино и делает глоток прямо из бутылки, затем передает ее парню и смотрит на небо.
- Странно, я не узнаю эти звезды, - задумчиво произносит она. – А ты? Видишь здесь что-то знакомое? Или Норстон тоже слишком далеко от твоего дома, и тебе тоже здесь все кажется чужим?

-Ты даже не представляешь, на сколько,- отвечает девушке Риккардо, усаживаясь рядом с охотницей и тоже глядя на небо. Его рюкзак тоже брошен в угол их номера, а его веселое настроение сменяется лирическим, чудесным образом перенимая настроение эльфийки.
-На сколько я успел понять, моя родина и вовсе находится в другом мире. Я сам не знаю толком, как я попал в Эндион. Я просто вышел из портала возле Гринвуда пару месяцев назад. Хотя, кажется, прошла уже целая вечность. Знаешь что самое жуткое? Кажется, я начал забывать лица своих друзей. Гарсия, Лоренцо... Клео... Госпожа Леонора. Сейчас в моем мире идет война с висперами. Здесь даже названия такого никто не слышал. И слава богам. Впрочем, перед тем как попасть сюда, нам кажется удалось разрушить очередную печать, и быть может сейчас барьер уже восстановлен. По крайней мере я на это надеюсь. А небо у меня дома совсем иное, хотя не так уж сильно отличается этот мир от моего. Иной раз мне начинает казаться, что это и есть мой дом. Представляешь? Особенно, когда нам не надо вздрагивать при каждом шорохе, а можно просто вот так сидеть, и смотреть на этой небо, пусть и с чужими звездами,-Рик берет бутылки из рук девушки и делает несколько больших глотков, а затем усмехается.
-А денек был тот еще, да? Я кажется успел прожить целую вечность. Этот ангел, которого мы убили, помнишь? Витаил. В том странном сне, который он мне «подарил», я, кажется, прожил несколько лет. Не самых худших, пожалуй. Там ведь была ты,- Рик усмехается, передавая бутылку обратно.
-А еще там сбылась моя мечта. А может и не моя? Мы с друзьями частенько мечтали, что у нас будет свой замок, копили деньги. Но как-то нам с этим не везло. То одно, то другое. А потом все же началась война, в которую никто усиленно не хотел верить. А тут? Витаил подарил мне замок на восточном берегу. На берегу моря! Солнце, песок, странные деревья с голыми стволами и широкими листьями на верхушке. Только ты, почему то усиленно не хотела там жить. В замке, я имею ввиду. Рвалась куда-то в лес,- он нерешительно обнял девушку, а потом потерся щекой о плече охотницы.
-Расскажи про свой лес? Наверное это чертовски хорошее место, раз ты так рвалась туда. Если конечно хоть что-то в моем сне было правдой... Про свою родину и свое родное небо?
Риккардо вдруг подумал, что было бы любопытно однажды туда сходить, туда где в его сне был его замок. Скорее из любопытства, в данную минуту его мечта казалась какой-то призрачной и далекой. Несмотря на то, что часть его сознания унеслось уда-то далеко, в воспоминания, другая, большая часть оставалась тут. На прохладной крыше, рядом с девушкой, с которой еще вчера утром он даже не был знаком. А теперь казавшейся чем-то, чуть ли не самым важным в его жизни. Впрочем удивляться тут было нечему, похоже парень впервые в своей жизнь чувствовал настоящую влюбленность. То самое чувство, которое хоть и не обязано быть долговечным, но как правило становится одним из самых ярких для большинства людей. Поддаваясь некому порыву, он слегка касается пальцами теплой руки девушки, неуверенно и в то же время очень нежно.

Она бросает сочувственный взгляд на Рика, когда тот рассказывает о своем доме – все оказывается куда сложнее, ведь родина парня и вовсе находится за пределами Эндиона. И хотя Ран понимает, что в свой лес она может всегда вернуться, а вот Рику попасть домой будет тяжело, если вообще возможно, она все же пытается его утешить.
- Не переживай, - мягко произносит она. – Мы что-нибудь придумаем, и может быть, ты еще попадешь домой, увидишь родных и друзей. – Ран усмехается, когда он говорит о том, что миры похожи, если, конечно, твоей жизни ничего не угрожает. – Охотно верю, - смеется она, - день на самом деле был ужасным, мне кажется, что за это время произошло событий больше, чем за всю мою предыдущую жизнь. Я не так часто выбиралась за пределы родного леса, всего-то два или три раза, но все мои предыдущие вылазки не идут ни в какое сравнение с походом за скипетром.
Упоминание об ангеле заставляет Ран нахмуриться и тяжело вздохнуть.
- Конечно, помню. У меня до сих пор тяжело на душе после этого. Все это было как-то… неправильно. Я понимаю, что в гробнице было опасно, мы все были взвинчены, а ангел вовсе не был образцом гостеприимства, но эти оправдания слабо помогают, - признается она. – Впрочем, когда он погрузил тебя в сон, я очень испугалась, и ангелу, пожалуй, крупно повезло, что он сразу же улетел, иначе я его сама убила бы, - звучит новое признание, а Рик тем временем вкладывает в ее руку бутылку, и Ран делает еще один глоток.
– Я была в твоем сне? – Ран приятно удивлена его словами и улыбается в сумерках, слушая рассказ Рика. – Странно, - произносит она, прижимаясь щекой к его макушке, когда парень потерся о ее плечо, - я, наоборот, всегда мечтала увидеть море, и если бы это было наяву, а не во сне, то я точно не стала бы торопиться домой. Даже не знаю, что меня могло заставить передумать, разве что опять понадобилось спасать Эндион, и я просто не усидела бы на месте? – шутит Ран и тихо смеется.
- Великий лес – замечательное место, - мечтательно произносит она. – В любом его уголке мы чувствуем себя как дома, это не замок, где твое пространство ограничено стенами, это нечто большее. Там все родное – ты в любом месте можешь остановиться на ночлег, и милостью Силанны Лес убережет твой покой, если ты голоден, то найдешь там еду, если тебя мучает жажда, то лесная тропа приведет тебя к источнику. И мы стараемся уберечь свой дом от вторжения чужаков, которые могут его осквернить, не позволяем уничтожать живые деревья и следим за тем, чтобы охотники не убивали больше, чем нужно для того, чтобы утолить голод. А вот тех, кто приходит в Лес с чистым сердцем, в поисках поддержки, знаний или убежища, мы всегда встречаем радушно и помогаем всем, чем можем. – Ран делает еще один глоток из бутылки, смотрит вверх и тихо добавляет. – И небо там необычное. Над Великим Лесом всегда ясное небо, и каждую ночь там ярко сияют звезды. И самое большое созвездие носит имя Силанны, она словно присматривает за нами, и иногда те, кому особенно везет, видят, как она подмигивает с небес. Но мне не везло, - снова усмехается Ран. – Может, поэтому я хотела вернуться домой? Посмотреть, как мигают звезды?
Рик накрывает ее ладонь своей рукой, и Ран в ответ слегка пожимает его пальцы, чувствуя, как от этого легкого, нежного прикосновения даже тревога перед завтрашним днем постепенно начинает отступать, сменяясь совершенно другими мыслями.
- Но в твоем сне, наверное, было также хорошо, как и дома, - произносит Ран и с лукавой улыбкой заглядывает в лицо парню. – Может, мне не стоило тебя будить?

“Мы что-нибудь придумаем, и может быть, ты еще попадешь домой” – от этих слов, парню наоборот, становится чуточку тревожно. В этот миг он вдруг осознает, что уже не уверен, а хочет ли он вернуться? Увидеть родных и друзей... Родных у него не было, причем уже очень давно. Свою мать он помнил весьма смутно, а отца у него и вовсе никогда не было. Все что его держало в том мире – это друзья, его «отряд», с которыми он пережил не мало передряг. Вот только, кажется, здесь у него тоже теперь есть друзья. И, возможно не только. По крайней мере к сидевшей рядом с ним охотнице он относился уже не совсем как к другу. И мысль о том, что однажды ему придется расстаться с ней навсегда?
Он сделал несколько больших глотков вина, пытаясь выкинуть из голову неожиданно начавшие терзать его мысли. Его жизнь и цели – всегда были довольно просты, и чаще всего – выжить, и с некоторых пор, помочь выжить своим товарищам. Теперь? Теперь было все то же самое, за одним исключением, цели вернуться домой, которая казалась такой яркой и понятной в начале и такой расплывчатой теперь. Как же многое может перевернуться в жизни за всего лишь два дня, подумал он.
-Да, была. Хотя там все были. Вообще там начиналась война, я правда уже смутно помню, кого и с кем. Хотя там точно были ангелы. Тогда этот сон казался таким реальным, как сама жизнь. Но все уже случилось совсем не так, как там. Так что, не уверен что он был правдив. Тем более, если ты хочешь увидеть море? Тогда, мы обязательно как нибудь туда отправимся, когда разберемся со всеми делами, да? А заодно поищем мой замок! Пусть в реальности он не будет моим, но мне было бы интересно на него взглянуть. Все таки  это немного странно, но чертовски интересно, существует ли он на самом деле.
Затем девушка принялась рассказывать про свою родину, и перед парнем сами собой стали вырисовываться «волшебные картинки», и даже воздух кажется изменился. Запахло лесными цветами и травами, где ухнула сова, таким ярким и живописным оказался рассказ эльфийки.
-А еще ты мне покажешь свой лес. Теперь я очень хочу его увидеть, кажется это просто великолепное место, может даже лучше, чем мой замок!- Рик весело смеется, в очередной раз передавая девушке бутылку. Кажется, мало по малу, а она уже стала на половину пустой, или все же осталась на половину полной?
-Стоило, тем более пробуждение оказалось столь великолепным! Куда там всем этим замкам!- произносит Рик, поворачивая голову. Права рука его мягко касается щеки девушки, мягко поворачивая ее головку к себе. Их глаза встречаются и какое-то время, парень просто смотри на девушку, немного окосевшим взглядом, полным обожания. И с каждой секундой медленно приближаясь, до того самого момента, пока между их губами почти не остается никакого расстояния.
-Мне кажется, я влюбился,- шепчет он девушке прямо в губы, обжигая ее своим горячим дыханием. А потом их губы снова встречаются, в очередной раз за этот день.

- Хорошая идея, - усмехается Ран, когда Рик предлагает отправиться на поиски замка из сна. – Обязательно так и сделаем, - обещает она. – Может быть, когда все это закончится, мы будем сказочно богаты и просто купим тебе этот замок. А может, мы завоюем его, - шутит Ран, в глазах которой сейчас мерцает отблеск того огонька авантюризма, что всегда горел в ее душе, каким-то чудом умудряясь прекрасно соседствовать с рассудительностью и осторожностью.
- Покажу, конечно, - соглашается следопыт, - уверена, тебе понравится в нашем лесу. Это необыкновенное место, - продолжает она, забирая бутылку и снова отпивая глоток, затем улыбается и, слегка смутившись, отворачивается, слушая Рика, который, кажется, все же в восторге от своего пробуждения ото сна.
Впрочем, ее улыбка очень быстро исчезает, когда Рик поворачивается к ней и ласково касается ее щеки, заставляя снова посмотреть на него. Несколько мгновений они так и сидят, глядя друг на друга, и даже в сумерках Ран отчетливо различает то обожание, которым наполнен взгляд Рика и которое оказывается так созвучно ее собственным чувствам. Тем чувствам, которые она какое-то время тщательно скрывала, будучи не уверенной в том, что они могут оказаться взаимны, однако, этот вечер рассеял все сомнения, и сейчас Ран медленно тянется навстречу его губам, очарованная этим взглядом. И слова, которые Рик произносит перед тем, как снова поцеловать ее, окончательно убеждают ее в том, что сомневалась она совершенно напрасно.
Рука охотницы мягко ложится на затылок парня, зарываясь пальцами в его волосы, и на какое-то время Ран совсем теряется в этом поцелуе, а в голове то и дело звучат его слова, заставляя сердце девушки трепетать от восторга.
- Люблю тебя, - точно так же тихо произносит она, на миг оторвавшись от губ Рика и снова приникая к ним.
Увлекшись поцелуем, Ран, не глядя, ставит где-то рядом с собой бутылку вина и обвивает шею парня двумя руками, но крыша террасы оказывается слегка покатой, и стеклянная посудина, повалившись на бок, медленно начинает катиться к краю, расплескивая по дороге свое содержимое. Раниэль этого не замечает, и лишь когда бутылка падает вниз и разбивается прямо перед носом хозяина постоялого двора, вышедшего подышать свежим воздухом перед сном, приходит в себя, услышав недовольный голос мужчины, довольно громко пригрозившего найти виновника и всыпать ему по первое число. Ран прерывает поцелуй и, не выдержав, тихо смеется, после чего почти беззвучно шепчет:
- Бежим отсюда!
Она поднимается на ноги первой и, легко перебравшись через подоконник, оказывается в комнате, затем помогает Рику забраться внутрь и быстро закрывает окно. Где-то внизу продолжает бушевать трактирщик, но Ран уже не обращает на это никакого внимания – она приближается к Рику, обнимает его за шею, прижимаясь к нему всем телом, и возвращается к прерванному занятию, снова целуя его и надеясь, что теперь-то им уже точно никто и ничто не помешает.

От невероятной близости с девушкой голова Рика кружится, а тело трепещет. И куда только подевался тот самоуверенный парнишка, который еще недавно хвастался их подвигами перед новоявленными друзьями? Его нет, не сейчас. Он чувствует на своей шее нежные и горячие ручки эльфийки, их губы слились в единое целое, и все что ему сейчас хочется, что бы этот момент не заканчивался никогда. Впрочем, не все так просто. Кроме прочего, сейчас он испытывает немалую неловкость и смущение, ему даже немного стыдно. Хотя это наверное даже не стыд, а некое подобие страха! Сейчас, когда девушка так близко прижимется к нему, и несмотря на все еще разделяющую их, кажется что ближе они уже быть не могут. И все бы хорошо, но его невольно возбудившаяся мужская плоть, вздымающаяся через одужду, словно руки жрецов солнца, устремляющаяся вверх, сейчас прижимается к эльфийке. И конечно же, она не может этого не чувствовать, его возбуждения и желания, и от этого он чертовски волнуется. Но тем не менее, его сплетенный за спиной девушки руки, крепко прижимающие к нему охотницу, даже не думают позволить ему отстранится. Наротив!
И вот казалось бы, он понимает, что причин волноваться у него нет! В его голове все еще звучат слова Раниэль «я люблю тебя», словно нектар богов проливающийся на его душу и заполняя его тело. Слова от которых сердце бьется быстрее и что-то щимит в груди. И то, что его сейчас беспокоит – по идее, лишь естественное продолжение всего этого. Такое же естественное, как пение лесных птиц или морской прилив. Но для парня, который никогда раньше не был близок с девушкой, даже на столько, как они сейчас, обнимающие друг друга и целующиеся, не в силах остановится! Для него, следующий шаг, о котором он порю мечтал, но который никогда не доводилось пережить, который сейчас для него, наверное, самый желанный на свете, но в то же время и такой невыносимо трудный! Храброе сердце юноши, повидавшего не мало опасностей и почти никогда не поддававшееся страху, сейчас располагалось где-то в пятках, а то и вовсе ниже уровня пола. Где-то там, где сейчас ругается и негодует трактирщик, рядом с которым разбилась бутылка вина!
И все таки он находит в себе капельку смелости, сдвинуть, казалось было закостеневшие руки. Сделать то, что так хочется, но чему так сопротивляется его страх и волнение. Всего лишь опустить руки чуть ниже, обхватывая пальцами две мягких, упругих округлостей, почувствовать в своих ладонях такую притягательную попку эльфийки. И пусть этот жест принято считать довольно пошлым, но ведь он таким не является? Не в такой ситуации? Да, Рику сейчас хочется так думать, хотя где-то на подсознательном уровне он и понимает, что это вроде бы не должно иметь никакого значения. Пошлым? Ну и что, ведь они любят друг друга. И он знает, что хочет большего, куда большего, но как ему перестать волновться?

Гибкий, пластичный юноша, такой ловкий и проворный, внезапно словно деревенеет в ее объятиях, и Ран с удивлением заглядывает ему в глаза. Боится? Стесняется? Не хочет ее? Впрочем, нет, насчет последнего можно точно не волноваться, в этом Ран уже не сомневается, даже сквозь одежду чувствуя его отвердевшую плоть. На лице эльфийки появляется хулиганская улыбка, она легко высвобождается из его рук, делает шаг назад и начинает расстегивать на себе куртку, затем снимает ее и, не глядя, отбрасывает ее в сторону. Потом приходит черед рубахи, которая улетает уже в другую сторону, и полуобнаженная Ран на пару мгновений застывает на месте, расправляет плечи и без малейшего смущения смотрит на Рика, позволяя ему себя разглядеть – гибкое стройное тело с золотистой кожей, на которой нет ни единого шрама, изящные плечи и руки, тонкая талия, небольшая аккуратная грудь с темнеющими напряженными сосками…
- Теперь твоя очередь, - тихо произносит она, приближаясь к Рику и не дожидаясь его ответа, начинает расстегивать на нем куртку.
Спустя пару мгновений юноша оказывается точно так же полуобнажен, как и она, и Ран нежно проводит руками по его груди, затем берет Рика за запястье и утаскивает его подальше от окна вглубь комнаты, где находится единственная кровать. Все так же улыбаясь, она толкает Рика на кровать, и когда он оказывается распростертым на постели, вытягивается рядом с ним.
- Красивый, - шепчет она, прижимаясь к юноше и целуя его в губы. – Какой же ты красивый.
Ран покрывает легкими, нежными поцелуями его лицо, шею, спускается ниже, лаская, выцеловывая грудь юноши и медленно, но верно подбираясь к поясу его штанов. Легкое движение ее рук, Рик оказывается обнажен еще больше, и губы Ран смыкаются вокруг его восставшей плоти. Она обхватывает его член ладонью, слегка сжимая и двигая рукой навстречу своим губам, одновременно целуя и лаская языком головку, увлекается, но спустя некоторое время все же отстраняется, напоследок обдав нежную кожу теплой волной низкого, горлового смеха. Отстраняется совсем не надолго, всего на пару мгновений, которых ей достаточно, чтобы избавиться от остальной одежды, затем возвращается обратно и садится верхом на бедра юноши, застонав от удовольствия и вбирая в себя его плоть целиком и полностью.
- О, Рик… - выдыхает девушка и замирает на миг, привыкая чувствовать его внутри себя, затем склоняется над юношей, потеревшись животом о его грудь, и снова приникает к его губам. – Как же хорошо, - раздается тихий шепот Ран, и она, чуть выпрямившись, начинает двигаться, все быстрее и жестче, уверенно уводя Рика к вершине удовольствия вслед за собой.

С замиранием сердца, словно оцепеневший Рик наблюдает за движениями эльфийки.  Вот она расстегивает куртку, и сердце парня начинает биться быстрее. Хотя, куда еще быстрее, совершенно не понятно. Казалось бы, то что будет дальше – совершенно очевидно. Все таки, иногда мечты сбываются, и иногда, не нужно ждать для этого долгие годы! И все же, парень все еще не до конца верит. Может это сон? Может, он все еще в гробнице, думает он, с трудом сдерживаясь, что бы не ущипнуть себя. Да и знает он, что даже если это иллюзия, такая мелочь вряд ли поможет. Куртка летит куда-то в угол комнаты, а парень все еще не может пошевелиться. Рубаха девушки летит в другую сторону, и Рик облизывает пересохшие губы, не в силах оторваться от золотистой, гладкой кожи, и двух небольших бугорков, которые буквально заворожили его.
Слова подружки будто приводят его в чувство, и на лице его наконец появляется улыбка, сменяя каменное выражение с остекленевшими глазами. Риккардо как будто оживает, просыпаясь от магического сна.
-Конечно!- говорит он легкомысленно, безуспешно пытаясь скрыть свое смущение и тут же краснеет, но принимается расстегивать свою куртку дрожащими руками. Получается так себе, но Раниэль помогает ему, и дело движется быстрее. Рубашка так и вовсе исчезает почти мгновенно, Риккардо быстро избавляется от нее, ему уже не терпится, а возбуждение кажется достигает предела. Страсть буквально переполняет его, заставляя его гореть снова свеча в горне кузнеца.
Все еще немного нерешительно, парень вытягивает руку, касаясь плеча, а затем его пальца медленно ползут вниз, и наконец касается груди девушки.
-Ты... Сводишь меня сума,- произносит он, чувствуя, как нежная рука касается его груди и по телу бегут мурашки. А затем позволяет утащить себя вглубь комнаты, к кровати.
Кровать скрипит, когда парень падает на спину, и не удержавшись, смеется. И столько в его смехе радости и счастья. В это мгновение все проблемы, невзгоды и вообще все плохое, будто покидает его. Он просто счастлив, не больше, не меньше. Жизнь чудесна, и этим все сказано.
-Нет, это ты! Ты красивая! Нет, божественная!- парень снова смеется, напряжение похоже покинуло его, теперь ему хорошо и весело. Он гладит нежную кожу охотницы, ловя губами ее ручки, что блуждают по его собственному телу.
А то, что происходит дальше и правда сводит сума парня. Внутри все сжимается, когда губы девушки спускаться все ниже. Вот ее руки уже на его поясе, и выпускают на волю его возбужденную плоть, на что Рик громко выпускает воздух из легких.
-Золото драконов, как же приятно!- произносит он с придыханием когда девушка начинает ласкать его. Но вот ласки прекращаются, и наступает легкое разочарование, которое, впрочем, длится очень не долго. Ему хочется сказать «еще!», но он конечно же этого не говорит, глядя как девушка избавляется от остатков одежды.
А потом горячие, влажные «губки» снова смыкаются над его подрагивающим от возбуждение мужским достоинством, пока тот не скрывается в ней целиком. И это куда
Его член скрывается внутри девушки, и это еще более приятно и волшебно. Волны наслаждения начинают растекаться по его телу, и он снова смеется. Глупо? Может быть, но он себя, кажется, не контролирует. Вместо этого его руки устремляются вверх, принимаясь ласкать небольшие груди горячими руками.
-Так горячее... Я тебя обожаю! – с предыханием говорит он. Вроде бы он ничего не делает, а дыхание его почему-то сбивается, как будто он бежит через весь город от преследователей после не слишком удачной кражи.
-Я хочу... Что бы это... не заканчивалось... никогда,- говорит он, когда девушка девушка принимается скакать на нем. Амазонка объезжающая своего скакуна – образ который мелькает перед его взором.
На разгоряченных телах выступает капельки пота, и их тела блестят в лунном свете. В какой-то момент Риккардо понимает, что сейчас все закончится, и ему одновременно и хочется и не хочется этого! Тогда он притягивает девушку к себе, обхватывая ее за талию, сливаясь ненадолго с ее губами. А потом перекатывается на бок, заставляя Раниэль оказаться на спину, и нехотя выскальзывает из нее. Но лишь затем что бы быстро избавиться от остатков одежды, и получить пусть короткую, но передышку. Которой оказывается достаточно, что бы продолжить «с новыми силами», не боясь оказаться «скорострелом»
Да, этого оказывается достаточно – он нависает над ней, пытаясь проскользнуть обратно, в горячую, уютную пещерку. Выходит только с третьей попытки, и он весело смеется.
-Я так люблю тебя,- говорит он глядя прямо в зеленые глаза своей подруги, медленно погружаясь в нее до самого конца и замирая на миг. Как будто пытаясь привыкнуть, сжиться, слиться в единой целое. А потом начинает двигаться, в начале медленно, но с каждым разом все быстрее, близко прижимаясь к девушке.

Ран продолжает двигаться, все сильнее и сильнее насаживаясь на его плоть, и не отрывая взгляда от Рика. Вид парнишки, распростертого на постели, невероятно заводит ее, и Ран, облизывая губы, пересохшие от хриплого, сбивающегося почти от каждого движения, дыхания, наслаждается этим зрелищем  – тем, как поблескивают его глаза, слегка подернутые пеленой возбуждения, как соблазнительно выглядят его приоткрытые губы, с которых срываются легкие вздохи, как разметавшиеся по подушке темные волосы оттеняют красивое лицо парня, посеребренное светом полной луны, заглядывающей в окошко. Счастливый смех Рика и его восторженный шепот заставляют Ран довольно улыбнуться в ответ, сейчас она и сама чувствует себя едва ли не на вершине блаженства, и это ощущение усиливается еще больше, когда его ладони начинают скользить по ее коже. Она накрывает своими ладонями его руки, прослеживая очертания собственного тела вместе с Риком, и радуется каждому прикосновению. Еще-еще-еще, только не останавливайся! Ран жарко вздыхает, когда его ладони касаются ее груди и смотрит на него едва ли не с благоговением, совершенно позабыв обо всем на свете. Ее сейчас ничего не пугает и не беспокоит, даже туманное будущее, которое наступит уже совсем скоро, едва только рассветет – кажется, в мире больше ничего нет, кроме этого парнишки, чьи движения одновременно очень страстные и неловкие, настойчивые и робкие. Только его тело имеет смысл, только его слова что-то значат.
- Когда это закончится, - шепчет Ран, замирая на несколько мгновений, чтобы склониться над ним и поцеловать, едва ощутимо прикусив его нижнюю губу, - ты не пожалеешь. – В тишине комнаты снова раздается ее негромкий смех, и она добавляет: - А потом захочешь еще…
Она вновь выпрямляется, одно резкое движение, второе, третье, еще, еще и еще, и Ран начинает казаться, что еще немного, и все на самом деле закончится. Она уже чувствует, что подбирается все ближе и ближе к самому пику, ее тело непроизвольно напрягается в предвкушении волны удовольствия, которая вот-вот накроет ее, но руки Рика, обхватившие ее талию, заставляют ее остановиться. Он привлекает Ран к себе, и она с готовностью отвечает на его поцелуй и снова довольно улыбается, когда парень, перевернувшись, оказывается сверху. Ее глаза блестят от удовольствия, ей нравится эта игра, нравится чувствовать тяжесть его тела и видеть, как поспешно Рик избавляется от одежды, торопясь снова вернуться в ее объятия. Спустя несколько мгновений парень впечатывает золотистое тело эльфийки в постель, и Ран выгибается ему навстречу, тихо застонав, когда Рик снова погружается в ее разгоряченное, влажное лоно. Она по-прежнему не отводит от него взгляда шальных зеленых глаз и тихим эхом вторит его словам:
- Люблю тебя…
Но одних слов ей мало, и Ран, обняв его за шею, привлекает Рика к себе и жадно приникает к его губам, вкладывая всю свою любовь, нежность и страсть в этот поцелуй. Ее руки скользят по его плечам, затем начинают ласкать его спину, то нежно, то, наоборот, впиваясь ногтями и оставляя едва заметные полоски на коже, когда Рик начинает двигаться внутри нее. Движения парня становятся более быстрыми и уверенными, и Ран, снова застонав, сжимает его внутри себя и начинает почти исступленно подаваться бедрами ему навстречу. Их хриплое дыхание сливается в одно на двоих, а движения становятся слаженными, словно в танце, и все посторонние мысли полностью покидают Ран, оставляя ее наедине с ее любимым Риком и удовольствием, которое нарастает с каждым новым толчком.

Длится вечно это не могло, особенно после многообещающих обещаний девушки, о том, как все это будет. С губ парнишки сорвался негромкий стон, и он вдруг сильно изогнулся в спине и замер, а в следующий миг горячее семя прыснуло прямо в девушку. А еще через минуту он обмяк и опустился прямо на охотницу, благо, весил он не слишком много. Во рту его пересохло, уши заложило, а перед глазами летали мошки.
-А вот сейчас я бы еще выпил...- слегка осипшим голосом произнес он, облизывая внезапно пересохшие губы.
-Это было… было...- Рикардо не мог подобрать слова, понимая что что бы он не сказал, не передаст того, что он чувствовал. А чувствовал он себя так, как не чувствовал еще никогда в жизни. Такого наслаждения и счастья испытывать ему не доводилось!
-Волшебно и невероятно,- наконец произнес он, находя в себе силы слугка приподняться на руках и снова найти своими губами, нежные лепестки губок эльфийки. Он еще не знал, что эта чудесная во всех отношениях ночь, возможно не повторится еще долго, что следующие сутки будут невероятно сложными для них, полными опасности и потрясений. Конфликтов и проблем, препятсвий, что им придется преодолевать. Но каждый раз, он будет возвращаться мыслями к этой ночи, и это поможет ему справляться со всем. Более того, не только сейчас, но кажется, и потом, для него буде чуточку на втором плане, а по настоящему будет иметь значение только она, его охотница. Наконец он разорвал поцелуя, и все же выскользнув из девушки, ему явно был нужен отдых, хотя бы несколько минут, да и самой Раниэль, возможно тоже, опустился рядом, подпирая голову рукой.
-Со мной такое впервые,- говорит он, возможно это и лишнее, но ему сложно сейчас сдерживать свои эмоции и впечатления, при этом принимаясь лениво поглаживать свободной рукой животик девушки.
-Все таки, так здорово что я тебя повстречал.  Представить сложно, как много обстаятелсьтв должно было сложиться, что бы мы оказались вместе. Загляни Эсмиральда полу часами раньше или позже на мельницу, или реши я, что не стоит мне помогать Лукасу в его, в сущности безденежном мероприятии, особенно после того как он отобрал мои рубины. Но я так счастлив, что все же отправился тебя спасать!- Рикардо негромко смеется, чувствуя как неосознанно пытается выставить себя героем. Вообще, прихвастнуть он и правда любит, но ему кажется, что хвастать перед Раниэль ему совершено не нужно. Вообще, в это мгновение ему кажется, что ближе существа для него нет, не было и быть не может. А все остальное, кажется, совсем уже не важным. Вот например, пожалуй в свой родной мир он больше совсем не хочет. Потому-что там не будет ЕЕ!

Жгучее, почти нестерпимое желание струится по телу, сплетаясь в тугой комок где-то внизу живота и заставляя Ран все настойчивее стремиться вперед, навстречу наслаждению, которое уже совершенно неминуемо и неотвратимо. Еще и еще, сильнее, резче, и вот уже удовольствие затапливает ее с головой, нарастая в такт движениям Рика, и… Мир внезапно сворачивается в одну точку, взрывается яркой, ослепительной вспышкой, и Ран закрывает глаза, выгибаясь навстречу Рику, сжимая его бедра ногами еще сильнее, и хрипло, на выдохе, прочти простонав его имя, затмившее собой все на свете. Сквозь пелену собственных, таких невероятных, красочных ощущений, она чувствует, как Рик еще сильнее вжимает ее в матрас, горячо изливаясь, и улыбается, когда напряжение в каждой клеточке тела начинает постепенно уступать место расслабленной неге.
Рик пытается подобрать слова, чтобы описать свои эмоции, затем склоняется, чтобы поцеловать ее, и руки Ран ласково скользят по плечам парня, а потом пальцы эльфийки зарываются в его волосы на затылке, когда она целует его в ответ – мягко и нежно. Она не знает, что сказать Рику в ответ на его признание, кажется, слова тут вообще неуместны, и Ран лишь проводит тыльной стороной ладони по груди парня, лежащего рядом, и в этом простом жесте есть все – любовь, ласка, нежность и обещание, что все это снова обязательно повторится.
- Как забавно, - произносит она в ответ с улыбкой, млея от его поглаживаний, - а я теперь даже не так уж и обижена на Себастьяна за то, что он нас напоил отравленным вином и бросил в тюрьму. Пока мы сидели в камере, я была уверена, что ничем хорошим для нас это не закончится, а теперь я уже так не думаю, - Ран тихо смеется. – Ради встречи с тобой можно было немного посидеть в том жутком подвале.
Она переворачивается на бок, обнимает его за талию и прижимается к груди Рика, слегка влажной от пота. Пусть она и чувствует себя немного усталой, все же эта усталость не приносит с собой опустошение, совсем наоборот, она заставляет почувствовать себя живой, а сердце переполняется эмоциями, которые можно ощутить лишь тогда, когда рядом оказывается по-настоящему родной и близкий человек.
- Знаешь, а ведь это довольно страшно, - тихо шепчет она. – Теперь я буду все время за тебя волноваться и переживать, опасаться, что с тобой что-то случится, а меня не окажется рядом, чтобы помочь. Я буду очень бояться тебя потерять и постоянно молиться Силанне, чтобы этого не произошло и чтобы она уберегла тебя от несчастий, потому что я уже не представляю свою жизнь без тебя, - признается Ран. – Но я все равно очень счастлива, что мы встретились, - добавляет она, мягко касаясь губами его чуть влажной кожи. – И пусть мне не повезло увидеть, как Силанна подмигивает с небес, мне все же кажется, что в тот день, когда мы с тобой познакомились, она одарила меня куда более щедро, чем всех остальных эльфов вместе взятых, - улыбается Ран.

Когда девушка говорит про Себастьяна, Рикардо не громко смеется, а потом лицо его становится задумчивым
-Я вообще благодарю сюдьбу, что меня занесло в этот мир. Хотя в начале это было непросто. Но теперь кажется, что это была прошла жизнь. Где-то там, далеко. Будто и не со мной. Кажется там тоже было много хорошего. Но сейчас, все это кажется таким блеклым, бессмысленным. У меня есть ты, ты рядом, и больше мне, ничего не надо,- говорит он тихо, чувствуя на талии, чувствуя прижимающееся к нему горячее тело девушки. И это делает его совершенно счастливым, и он снова улыбается, заглядывая в изумрудные глаза Раниэль.
-Не надо волноваться,- говорит он, а потом не удерживается и смеется, осознавая нелепость своих слов. Он и сам волноваться будет, конечно же, за Раниэль. Но...
-Я не знаю, сделали мы этот выбор сами, или его сделал за нас жизнь. Но выбор сделан, и наша жизнь, так или иначе, полна опасности. И что забавно, не будь так, мы бы даже не встретили друг друга. И наша жизнь вряд ли изменится теперь. Нам даже будет, скорее всего, скучно, реши мы отказаться от всего этого. Такое вот противоречение. Конечно мы будем волноваться, сражаясь бог о бок о друг друге. Но у нас нет выбора. И все что нам остается, это принять все это. И наслаждаться той жизнь, какая она есть. У нас все равно нет другой. Не думаю, что все что будет дальше – будет сплошь весельем. Скорее уж наоборот. Даже этот Себастьян пугает меня до усрачки,- Рик снова смеется, и кладет ладонь на щеку девушки, принимаясь нежно поглаживать.
-Но ведь, откажись мы сейчас от всего этого, все будет только хуже. Зато у нас теперь есть мы. Лучики счастья во тьме. И каждый раз, когда мы пебидим очередного врага, или еще что-то в таком духе, мы будем радоваться, что мы оба живы, еще сильнее, чем если бы у нас не было друг друга.
-Так что, мне тоже стоит поблагодарить твою Силанну, наверное. Потому что у меня нет своих богов. Кроме изменчивой леди под именем Удача. Но молится ей бесполезно. Она больше любит смех в лицо опасности и безрассудные поступки, чем  заунывные молитвы.
Рик замочла на время, любуясь девушкой в полумраке комнаты. Мягкий лунный свет на ее влажном теле делало ее похожей на какую-то богиню любви. Что-то невероятное, даже не настоящее, слишком совершенное, что бы быть правдой.
-Зато представь, когда нибудь. Мы станем старыми и мудрыми, у нас будет свой замок. Мы будем править всей округой и смотреть как подрастают наши внуки. А иногда, по ночам... Наши привычки будут нас гнать в ночь, что бы устроить охоту на кабана в лесу или банду разбойников. А может, украсть картину из дома местного боготея. Хотя это наверное, скорее только про меня,- хихикает Рик, понимая что Раниэль вряд ли интересно забраться к кому-то в дом, и украсть из спални спящего хозяина, какую ни будь безделушку.
-У нас будут свои воины, у нас будет денег достаточно, что бы нам не надо было ничего делать. А мы все равно... Будем рваться туда, навстречу приключениям. Мне так кажется.

Ран закрывает глаза, когда ладонь Рика ложится на ее щеку, и он начинает ласково ее поглаживать. От этой нежности сладко трепещет сердце, а на губах появляется улыбка, хотя то, что парень говорит, совсем не весело. Их на самом деле наверняка ждет немало трудностей, но Раниэль совершенно точно уверена, что, несмотря на тревогу и страхи, все же ей будет легче со всем этим справляться, зная, что рядом находится Рик.
- Я и сама очень боюсь этого Себастьяна, если честно, - произносит Ран, открывая глаза и глядя в лицо парня.
В окно по-прежнему заглядывает полная луна, на темном бархате небосвода ярко сияют звезды, и если раньше она любила смотреть на ночное небо, то сейчас Ран даже не обращает на эту красоту никакого внимания. Разве могут холодные звезды и равнодушная луна сравниться с ее Риком, таким нежным и чувственным, способным развеселить ее даже сейчас, когда Ран кажется, что завтра ее ждет нечто ужасное, и заставить поверить в то, что даже среди сгущающейся тьмы есть место свету, и этот свет – они сами, их любовь и счастье, которое они дарят друг другу? Ответ очевиден, и Ран все так же продолжает смотреть на него влюбленными глазами, и даже грядущая попытка убить Себастьяна уже не кажется ей чем-то кошмарным, ведь они отправятся туда вместе.
– Но с ним нужно что-то делать, и, похоже, кроме нас просто некому этим заняться, - тихо добавляет она.
В комнате ненадолго воцаряется тишина, и Ран наслаждается даже этим, одним на двоих молчанием, ласково поглаживая Рика по спине. А потом он принимается фантазировать о том, каким может быть их будущее, и Ран сначала улыбается, а потом начинает весело смеяться. Слушая парня, она чувствует себя такой счастливой, что ей даже становится немного больно в груди, когда сердце начинает бешено биться, словно свободолюбивая птаха, пытающаяся выбраться из клетки и со звонкой трелью воспарить к небесам, чтобы весь мир услышал, как же ей сейчас хорошо. Ран никогда не задумывалась о том, что когда-то у нее может быть собственная семья, но стоит только Рику сказать, что они вместе будут смотреть, как подрастают их внуки, и воображение тут же рисует эту картину. И Ран видит это настолько ярко и отчетливо, что ей даже начинает казаться, что она и сама об этом думала едва ли не с самой первой минуты знакомства с Риком, просто боялась позволить себе мечтать о таком.
- Это будет ужасно, - продолжает смеяться она. – Наши внуки наверняка будут сущим наказанием. Они научатся стрелять из лука раньше, чем ходить, и будут тащить все, что только им захочется и что будет не прибито гвоздями к полу. И то не факт, что их это остановит, - шутит Ран. – А если кто-то им скажет, что так делать нельзя, то, скорее всего, заработает стрелу в колено из игрушечного арбалета. И мы будем все время выслушивать жалобы на их поведение, хотя вряд ли сумеем что-то сделать с этими сорванцами, так как сами такие же. – Ран поднимает руку и мягко проводит ладонью по щеке Рика. – А еще я думаю, что у них будут такие же острые ушки, как у бабушки, и такие же красивые глаза, как у дедушки. И однажды, когда нас снова куда-то понесет навстречу приключениям, наши внуки составят нам компанию. И из нас получится просто невероятная команда, - добавляет она с улыбкой. – И мы обязательно доживем до этого дня. Обязательно, - повторяет Ран. – Я верю в это.

-Обязательно доживем!- улыбается парнишка, представляя их внуков, и как они уже довольно старые, отправляются в очередное приключение. О том, что скорее всего в этой истории, старым будет выглядеть только он, а Раниэль будет все так же молода и прекрасна внешне, он не задумывается. А может и не знает, откуда ему знать, что эльфы живут много дольше людей? И заодно, практически не стареют. О том, что если у них действительно будет все так прекрасно, как они сейчас мечтают, прижавшись друг к другу, и они переживут все приключениях и потрясения, что их ждут, а так же, ждет весь мир, в котором они живут, то для девушки это может оказаться не таким простым испытанием. И, возможно, в чем-то Илиор был прав, не слишком одобряя их союз. Если рассуждать логически и рационально, но с другой стороны, когда это влюбленные так поступали? Да и имеет ли это значение, когда на кону игры, в которую они оказались втянуты, находится целый мир? И кем они будут в конце этой истории, если доживут? Останется ли эльфийка - эльфийкой, а человек - человеком? И потому, возможно это они были правы, а вовсе не Илиор, когда в момент редкого теперь для них отдыха, оказались в объятиях друг друга, признаваясь в любви. А заодно в том, что не задумываются о таких вот, вещах.
Странная парочка, эльфийки и очень молодого человека, который, впрочем, успел повидать за свою не очень долгую жизнь очень много. Не самого честного и законопослушного, но в тоже время, сумевшего сохранить свою внутреннюю добродетель и доброе сердце. И охотница, что видела в свое жизни куда меньше зла, все еще верящая в добро и справедливость, добрая во всех отношениях, и в тоже время, очень сильная внутри. Впереди ее ждет множество испытаний и потрясений... Ждет их обоих, но верно, они окажутся достаточно тверды, возможно, не без помощи друг друга. Говорят, каждый человек по своей сути одинок в мире, но эти двое, определенно, были у друг друга.
Трактирщик очень долго вглядывается в две карты, сжимая их в морщинистых руках и усмехается. Впрочем, ему вообще нравится наблюдать, с некоторых пор, это его основное развлечение. Уже очень давно. А в последнее время, когда Трактир перестал работать, так и подавно. Впрочем он уже видел, что с большой вероятностью, линия Себастьяна будет прервана. И с тоже не малой вероятностью, не без помощи этой пары. Наконец он отбросил карточки на стол и откинулся в кресле, прикидывая в уме варианты грядущего. Слишком много, их всегда слишком много.
И все таки он умудряется рассмотреть еще один вариант, где-то на стыке грез, где и положено находится грядущему, как эта самая парочка воцаряется на высший трон... Тот самый, который ему довелось потерять тысячу лет назад. Иногда божественность столь скоротечна, особенно для самих богов. Но так или иначе, если это произойдет, время у них точно будет. По их меркам, почти вечность. Тысяча лет, это ведь не мало, верно?